Немного о себе. В 2002 году усыновила ребенка, через полгода под опеку взяла двоих детей. Полученный опыт жизни с ними и общения с их родной тетей привел к тому, что в конце лета 2003 г. я "изобрела патронат". Я ничего не знала о патронате, но до печенок ощутила, как ценен опыт кровной семьи для детей, как стоит бороться за нее, как могут работать профессиональные семьи. Со своей еще не до конца оформившейся идеей я приехала к специалисту опеки, у которого оформляла предыдущих детей. Он, выслушав меня, предложил почитать литературу о патронате (и дал ее, кстати). Да, мои идеи очень походили на английскую модель (а еще больше на голландскую, но это я узнала позже). Заодно мне, кстати, дали еще одного ребенка - девочку, у которой были шансы вернуться в кровную семью.

А в это время в Москве начинался эксперимент - я бывала в детских домах и видела, как нехотя традиционные работники подчинялись решению сверху, в отличие от энтузиастов 19 детского дома, которые шли работать в патронат, приверженные этой идее.

Я до сих пор не могу понять, почему 19 детский дом не стал обучающим центром для Москвы. Регионы учились у Терновской, но Москва "пошла своим путем"!!!

Я общалась немного с семьями, готовящимися принять ребенка. От них получала информацию, как рьяно взялись чиновники за работу над цифрами - уговаривали даже усыновителей отказаться от своих намерений в пользу патроната. (Нарушение ст.124, п.1 Семейного Кодекса РФ о приоритете усыновления.) Тогда я стала еще внимательнее наблюдать за развитием патроната в Москве. Сотрудники патронатных служб не говорили потенциальным патронатным воспитателям о серьезных заболеваниях детей, о возможных психологических проблемах. Объясняли это просто: "а то не возьмут…".

"Забывали" предупредить патронатного воспитателя о возможном возврате ребенка в кровную семью, а потому возврат его "резал по-живому" установившиеся отношения в новой семье.

Что уж говорить о первичном информировании кандидатов об особенностях этой работы.

Людям просто сообщали, что патронат - "это как опека, только за деньги". О том, что за эти небольшие деньги (которые, кстати, и выплачивались не с начала) семья приобретает обязанность подчиняться начальству в лице сотрудников патронатной службы детского дома, совершенно некомпетентных в силу отсутствия специального обучения и/или личного опыта, не предупреждали. Это являлось "приятной неожиданностью" для семей, начинающих жить с принятым ребенком.

Все наблюдения мои выведены из конкретных историй. Есть конкретные люди, готовые в большей или меньшей степени говорить об этом широко. Не скажут открыто о своем негативном опыте те, в чьих семьях еще ребенок, кто опасается его изъятия после выступления. Но в приватной беседе, анонимно, люди готовы рассказывать о том, что происходит "внутри патроната".

Еще один аспект - возраст принимаемых детей. Широко шло внушение кандидатам мысли о том, что, чем старше ребенок, тем с ним легче. (4-5-летнего можно сразу в садик отдать, а школьник 10-11-ти лет уже и сам везде ходит - здорово! Родителям легко!!) Так, бездетные супруги, мечтающие о приемном ребенке как о собственном, об утешении в старости, и пр., попадая в патронатный детский дом, получали однобокую информацию, служащую интересам только чиновников детского дома. Причем, навязывая ребенка, психолог и социальный работник патронатной службы не думали о том, что потом с проблемами, возникшими в этой семье, придется работать. В первое время было ощущение, что самое главное - это цифры переданных в семьи детей. На совещаниях говорили только о цифрах устроенных. О том, что уже почти сразу часть детей возвращалась обратно - не говорили. Вот так учились за счет чувств детей.

Кстати, много говорится об инфантилизме детдомовцев, о том, что они растут на всем готовом. С устройством в семью возникает та же тенденция. Не получилось в одной - подберут другую, третью. Еще нет методики удержания в семье во время адаптационного периода. Наоборот, есть случаи досрочного расторжения договора при возникновении первых трудностей, причем даже по инициативе патронатной службы. А как же неоценимый опыт по сохранению семьи, который так пригодился бы будущим женам и мужьям? Вместо этого следующая семья…

И еще не могу не поделиться еще одним наблюдением. Сотрудники детских домов так долго были распорядителями детских судеб - закрытая система, монополия государства - что и семьи, приходящие за детьми, рассматриваются ими как новый элемент обычной работы. А семья состоит, как правило, из образованных граждан, добившихся какого-либо уровня в жизни, обладающих чувством собственного достоинства. Они не готовы к специфическому обращению с ними хозяев детских судеб. "Не возьмете нового мальчика, мы у вас и девочку отберем" - это реальный опыт.

Это все пороки частные. А вот глобальная, на мой взгляд, проблема - цели патроната. Если считать целью раздачу всех детей в семьи, то надо согласиться с тем, что прием детей будет повсеместно оплачиваемым трудом. Но ведь зарплата не должна быть ведущим мотивом. Увеличить количество принимаемых детей можно просто убрав бюрократические препоны, а также продумав систему льгот семьям. Возможно, что социальная политика, направленная на поддержку семей, способствовала бы уменьшению отказов. В том виде, в каком патронат существует в Москве - он ничем не отличается от формы, называемой приемная семья. Воспитание за зарплату детей, которых никто не взял до определенного возраста. Мне думается, что в английской модели, патронатная семья - это звено в борьбе за кровную семью. Это в полном смысле временная, замещающая семья, в которой ребенок может получить опыт, отличающийся от предыдущего. В московской же модели патроната к моменту устройства ребенка в патронатную семью, возможность возврата в кровную семью ничтожно мала, так как пока ребенок был в приюте - получал статус, проводились суды по лишению родительских прав его кровных родителей, чиновники переписывались и пр. - ситуация стабилизировалась, родители привыкали к проживанию без ребенка, работы с ними почти никогда не велось, в силу загруженности специалистов из органов опеки - разве что на комиссию по делам несовершеннолетних вызовут, а уж после лишения родительских прав о семье и вовсе забывают.

А спустя полгода для ребенка начинается патронат. О какой работе с кровной семьей можно говорить. Извините за аналогию, но реанимировать организм можно, по-моему, до двадцати минут после остановки сердца. А семью - в первые недели и месяцы. Наблюдательные англичане уже установили, что после 6 месяцев проживания ребенка не в своей семье шансы вернуться уменьшаются катастрофически (см.: Фицжеральд, Мурсер, Мурсер "Создание новых семей"). Московский же патронат либо не собирается работать с кровной семьей вообще, либо пытается открыть новые закономерности.

Пока так. Если что-то интересно - пишите.
Буду разворачиваться и углубляться.

Здравствуйте, Наталья!

Это информация из "продвинутого региона" по "семейному устройству детей-сирот" - Пермского края.

Наша региональная общественная организация "Пермский клуб "Седой Урал" с 2001 года работает над поиском путей решения тех или иных проблем воспитанников детских домов.

Мы пытались наладить контакты с детскими домами Пермской области еще в 1994 году при поддержке "Фонда Ролана Быкова". Но нас близко не подпустили. Это были закрытые "педагогические полигоны госсистемы".

С приходом новой власти в г. Перми и нового руководства Комитета по образованию и науке, отношение к нам изменилось. Нашими проектами (1996-98гг.) заинтересовались. Предложили сотрудничество на летний период, но не более. Определили срок - 2 месяца и предложили показать себя.

Это напоминало каникулы для выпускников "зоны". Наш проект так и назывался "Последнее лето детства". Но мы были и этому рады, т.к. появилась возможность внести свой вклад в "безвыходную" ситуацию с сиротами.

Мы продолжали искать круглогодичные варианты сотрудничества, по контракту, на результат. Но на уровне "ответственных специалистов" это нереально, а "напрягаться" для "общественников" никому не хотелось. "Одобряли, не вставая с рабочего места". Ежегодно решались проблемы сирот "по-государственному": увеличить штат, создать дополнительные службы контроля, открыть "центры постинтернатной адаптации ... при детских домах". Получен результат: в 16 лет ничего не умели, теперь будут выпускать в жизнь сирот в 23 года. Зато увеличен бюджет. А кто-то спросил у налогоплательщиков, оправданы ли эти затраты?

В одном из районов есть детский дом с 16 сиротами. Директор сама признается, что кадров нет, воспитателями работают бывшие уборщицы, другие не справляются и уходят. Детский дом ежегодно обходится государству в 11 млн. руб., а отдать ребят по семьям - обошлось бы в 576 тыс. руб. в год.

Мы предложили свои услуги в расформировании детского дома, но нам нужен был участок земли в 5 га для строительства 2-ого универсального социально-экологического комплекса, где сиротам была бы предложена работа в сфере экотуризма, достойная зарплата и главное - жилье. Нам не только отказали в земле, которая до сих пор пустует, но и дали понять, что мы стали врагами района, посягнувшими на "экономию бюджета". Постоянные задержки платежей детским домам, "прокрутка" бюджетных средств тоже дают прибыль чиновникам.

Мы разработали новый мегапроект "Изменить судьбу", поддержанный частями на многих конкурсах. Мы решили пройти путь родителя, через патронат в приемную семью. Скажу сразу, если не мой 25-летний педагогический опыт в системе образования (от руководителя туристического кружка до генерального директора городского оздоровительного центра) и блат, ГОСУДАРСТВЕННУЮ СИСТЕМУ СЕМЕЙНОГО УСТРОЙСТВА СИРОТ не все пройдут. Пропущу сбор документов, это отдельная тема, возможно, нужная, но требующая много сил и времени. А подход чиновников и сотрудников к остальным вопросам спорен.

1. Патронат или приемная семья. Мы - за последнее. Это свобода и полная ответственность родителя. Работа на "результат" без ежемесячного "дерганья". Но в одном районе нам ответили или "опека" (без зарплаты) или детей не получите. В другом районе директор детского дома сразу сказала - только патронат, причем детей буду менять регулярно сама, чтоб не привыкали. В следующем детском доме нам предложили патронат, но за продуктами (вместо денег) надо приезжать ежемесячно (это 240 км). По блату, нам оформили "приемную семью" (мы были второй семьей на весь "миллионный" г. Пермь).

2. Подбор детей в семью. Практически во всех детских домах стараются отдать в семью худших подростков, скрывая даже умственную отсталость. На наш вопрос: "Почему так?", откровенный ответ: "А что, с "дерьмом" мы должны работать?" Так и хочется сказать: "Что посеяли, то и жните", но приходится соглашаться, иначе вообще не дадут никого. В отличие от других "потенциальных" родителей, мы использовали летнюю работу с сиротами как "смотрины" и выбрали первых кандидатов, но, когда воспитатели узнали, кого мы хотим забрать, началась "обработка" подростков, и часть отказалась остаться в нашей семье. Но 5 человек не поддались уговорам и остались.

3. Наша система воспитания в семье. Учитывая, что мы ориентировались на сирот старшего возраста (7-8 классы), не имеющих жилья и ожидающих его, согласно очереди, в пределах 50-70 лет, мы решили, что "играть в пап и мам", уже поздно, а создать дружную команду для совместного бизнеса и последующего открытия филиалов еще возможно. Пришлось моделировать "самостоятельную" жизнь под наблюдением взрослых, ежедневное принятие самостоятельных решений в роли дежурного командира и отвечающего за результаты дня. Для внедрения данной системы мы подготовили базу (универсальный социально-экологический комплекс).

Для приемных детей мы построили новый дом, оборудовали новой мебелью, бытовой техникой. Но главное, у них есть свой первый "сельский бизнес": кролики, гуси, утки, перепела, свиньи, куры. Ежемесячная зарплата позволяет подросткам планировать свои расходы: компьютер, игровые приставки, DVD, велосипеды, мотоцикл, мобильные телефоны и прочее.

4. Альтернатива ГОССИСТЕМЕ. Сегодня они выпускники. С поступлением в лицеи, они вновь - государственные дети. Но мы планируем встречаться в каникулы, поддерживать регулярно связь. Для своих выпускников мы начали строительство на комплексе "общественной гостиницы", мини-фермы, зимней теплицы. В результате, данный комплекс ежегодно может решать проблему 16 "бездомных" городских сирот. Наша мечта - открыть отделение, филиал, группу лицея по "исчезнувшим" (в Пермском крае), но перспективным специальностям: кроликовод, птицевод, овощевод для выпускников коррекционных учреждений для детей-сирот 8 вида (олигофрены), не имеющих жилья в г. Перми. Но опять преграда: группа не менее 25 чел., штат - не менее 5 специалистов и обслуживающий персонал. Предложение о "самокупаемой" группе в 16 человек даже не обсуждается. На открытие "своего общественного лицея" пока не хватает сил. А ведь цель одна - научить по специальности, дать работу с жильем. Нужны только "корочки" для выпускников группы.

Государственный подход - учить где угодно, чему угодно, без шанса на трудоустройство! И сироты-олигофрены поступают в один лицей, затем в другой, а дальше... переходят в систему соцзащиты. Образование свою работу закончило. С кого спросить за "брак" после многолетней работы? При таком подходе работой будут обеспечены специалисты нескольких департаментов: образования, соцзащиты, занятости, молодежной политики. И помещение в семью сейчас рассматривается как временное явление, максимум до 18лет, дабы не оставить без работы "море специалистов".

Наша цель - создание "безвозвратного" механизма. Взял ребенка, то навсегда. Он более не сирота.

Но государству это почему-то не интересно. Причина - в руководстве и отсутствии общественного мнения.

Ежегодно проходят конференции, совещания, семинары по проблемам сирот. Это плановые мероприятия без каких либо кардинальных решений. Каждая служба "работает" над планом мероприятий.

Несмотря на наш положительный опыт, мы не можем "войти в систему образования" с нашей СИСТЕМОЙ жизнеустройства "бездомных" городских сирот.

Ежегодно необходимо "удивлять" специалистов новым проектом, а не совершенствовать прошлогодний результативный проект.

Если бы был ГОСЗАКАЗ на жизнеустройство "проблемных" выпускников-сирот, мы бы его выиграли на любом конкурсе, т.к. на каждый бюджетный рубль, мы привлекаем 10 и более рублей от спонсоров, инвесторов и друзей.

Мы - за систему детских и молодежных деревень, их повсеместное тиражирование. Но они должны быть самоокупаемые. Помощь государства возможна только в строительстве и создании инфраструктуры, хотя бы в возможности получения ссуды или кредита.

Почему в России только 4 или 5 "деревень SOS"?.. О результатах мало говорят, об успешности выпускников вообще не говорят.

У нас что в России только для наркоманов успешные поселения существуют (Лен. область)?

О семейных детских домах вообще не слышно. Такая форма ликвидирована?

И последнее. Об изменении статуса учреждения и функций сотрудников - это очередной "финт" государства.

Силовой метод (распоряжение, приказ, отчет "по валу) и план "сверху" не принесет результатов. Сотрудничество с нами от приказа до приказа. Был приказ всех детей на Рождество - в семьи. Воспитателям самим пришлось "исполнить приказ" и потерпеть 2 дня. Зато охват в акции! Вот и новый подход старых сотрудников.

Сегодня на каждого воспитанника приходится по 2 сотрудника детского дома, с изменением статуса - будет по 3. Третий будет "бегать по улице" зазывать "потенциальных" родителей.

Надо изучать и тиражировать успешный опыт территорий. Возможно, в Правительстве, в Общественной палате, в Министерстве образования рассмотрят интересные Программы деинституционализации жизни сирот и "замолвят сверху" словечко перед администрацией территории и дело пойдет. Проблему решим совместно, нужно только внимание к предложениям общества.

Прежнее областное руководство "прогнулось" перед Москвой, закрыв 2 детских дома. Все участники "акции" пошли на "повышение". Дети - в сельских приемных семьях. Они - единственный источник дохода в "безработной" семье. Большинство семей так и взяли детей (чтобы самим прокормиться). Новая мода на селе - возьми детей, вместо скотины. Выгоднее и забот никаких. Чуть что - сдал обратно в детский дом.

Наталья, я абсолютно согласна с тобой. Возможно, у меня чрезмерно радикальное мнение, но, на мой взгляд, переучить сотрудников сиротских учреждений вряд ли удастся. Для решения таких задач нужны другие люди, совсем другие, не находившиеся долго в сиротской системе и не пропитавшиеся сиротским духом. Люди успешные, состоявшиеся как личности и профессиональные. А тем, кто долго работал в детских домах, нужно отдохнуть, заняться своей жизнью. Поэтому надо создавать независимые структуры, на совершенно других принципах и основаниях.

Здравствуйте, Наталья!

Спасибо за Вашу работу. Хотим дополнить, что существующий сейчас "Региональный банк данных о детях-сиротах и детях, оставшихся без попечения родителей" является монополистом в области таких форм семейного жизнеустройства как опека или усыновление. Этот банк существует не один год. Наш приют существует 9 лет. Ни разу ни один потенциальный опекун или родитель не обратился в наше учреждение по направлению операторов банка данных, хотя анкеты детей туда направляются регулярно. И почему, пока ребенок еще находится в приюте и не успел приобрести устойчивый опыт "сиротской" жизни и общего дома, ни один родитель не был направлен к нам? Мы считаем, что именно этот опыт следует учесть в случае создания каких-либо "единых систем".

Кроме того, на наш взгляд, персоналу интернатных учреждений достаточно сложно "перепрофилироваться", поскольку их предыдущий опыт коренным образом отличается от задач семейного жизнеустройства.

Считаем, что опыт 19-го детского дома доказал эффективность модели по семейному жизнеустройству, использующейся в нем. Некоторые наши воспитанники обрели семью именно после перевода туда.

К слову, в некоторых регионах РФ уже почти не существует детских домов и большинство детей, оставшиеся без родителей, воспитываются в замещающих семьях (опыт Томской области).

И все-таки, наша работа направлена сейчас на поиск ресурсов и выполнение мероприятий по возвращению детей в те семьи, где они родились и выросли, где ими был сделан первый шаг и произнесено первое слово. И это возможно. Тем более, почти все дети так хотят этого...